В Якутии житель села Жиганск Анатолий Константинов выловил в реке Лена гигантского тайменя весом 53,22 килограмма. Длина рыбы составила 167 сантиметров. Чтобы набрать такой вес тайменю нужно прожить не менее 70 лет. Обычные же размеры семилетних особей составляют 60-70 см при весе 2,5-4 кг.

Самый крупный таймень был пойман в Енисее. Его длина составляла 210 см при весе 105 кг. Таймень - рыба нежная. Даже на минуту вытащенный на воздух таймень получает ожог и в течение суток умирает. На севере Якутии местные, в основном, только сетями ловят крупную рыбу, в том числе и тайменя. В сетях таймень умирает почти мгновенно. 

Об этом рассказывает известный в Якутии фотограф-натуралист, заядлый рыбак и охотник Юрий Коковин:

Зависть рыбака была бы неизмеримо большей, если бы жиганского речного "тигра" поймали на блесну. Но Коковин почти уверен, что там не обошлось без сетей. Сам же Юрий Николаевич признает только спортивную рыбалку. Во время одной из них он вытащил тайменя длиной 154 сантиметра и весом 32 килограмма. Этот поединок Юрий Коковин описал в своей книге "Река Чульман", отрывок из которой прислал в адрес "Блокнота Якутска".

Царь-рыба

Немногие нерюнгринцы-рыболовы могут похвастаться тем, что когда-то поймали тайменя метрового или больше.

О нём, как и о буром медведе, в народе множество слухов, баек, есть рассказы почти фантастические. Я бродил по якутской тайге почти полтора десятка лет с фотоаппаратом удочкой, конечно, доводилось встречаться и с тайменем в ее быстрых речушках.

Таймень - рыба капризная, клюет редко. То ему подавай блесну, то искусственную мышь, то живую рыбешку. Почти везде редка. По книгам знаю, что и растет не быстро, первое икрометание – лишь на седьмом-восьмом году жизни.

Если долго ждешь и ждешь - когда-то непременно повезет. И вот, наконец-то, удача улыбнулась и нам.

За бурным перекатом – глубокий каменный плес, у берега «сторожат» яму огромные валуны. Было это на рассвете. Вдруг мы с другом заметили, как плюхнул хвостом гигант-таймень. «Вот это рыбина!» - успели только ахнуть. Размотали спиннинги. Долго потом кидали в плес разные блесны: белые, желтые, крутящиеся, колеблющиеся – безуспешно. Один некрупный ленок соблазнился железкой и оказался без борьбы на берегу.

Уходить от плеса, где бродит царь реки, конечно же, не хотелось. Недалеко установили палатку, остановились здесь в надежде, что когда-нибудь таймень соблазнится нашей приманкой.

Прошло четыре дня. В гости к нам на берег Тимптона приходил хозяин тайги, мы долго разглядывали медведя в телеобъектив. Медведь нехотя бродил по каменной осыпи, совсем на виду ложился на камни, что-то рыл, чесал свои бока, смотрел в нашу сторону (нас с ним разделяла небольшая река), но так и не замечал – зрение у медведя слабое, а ветерок дул не на зверя.

Пролетали над рекой редкие селезни кряков, порхали белые трясогузки, недалеко от палатки пищала пищуха-сеноставка, да прибегал за краюхой хлеба полосатый бурундук. Тайга у реки жила обыкновенной лесной жизнью.

За многие годы мы с Михаилом привыкли друг к другу, к этим сопкам, простуженной тайге, чахлым лиственницам. Искренне полюбили край, в котором живем…

Сегодня, вооружившись самыми крупными блеснами, снова охотимся: обкидываем плес, перекат, опять плес. Как-то нечаянно моя огромная тяжелая блесна зацепилась, подергал – зацепилась крепко. Пошел к низу отцеплять блесну, и тут что-то энергично задергалось на другом конце лески. Таймень! Удержать рыбину нет никакой силы, можно только придерживать. Рыбина долго разматывала леску с катушки. Посматривая на тающие кольца на спиннинге, молю об одном, чтобы стерпела снасть, чувствую – тонковата для царя горных рек. И вот при потяжке таймень почувствовал и мою силу, вывернул, ударил хвостом. Михаил стоял рядом с багром, успокаивал: «Юра, не торопись, пусть погуляет, устанет».

Царь-рыба, видно, устала, минут через 15 стала послушнее. Я выбрал большую часть лески, рыбина все чаще показывала хвост, бок, красные плавники, трясла головой.

Наконец, таймень нехотя подошел к берегу, и у нас от волнения задрожали коленки. Еще несколько раз отплывал на перекат, заметили – окончательно устал.

Боялись, что не выдержит снасть, и Михаил сумел подвести багор под жабры, зацепить. Так, вдвоем вытаскиваем гиганта на берег.
Не можем налюбоваться рыбой. Идет дождь, но мы почти не замечаем его, нам светло, радостно. Отходят занемевшие от долгого напряжения руки и ноги. Осматриваем искусанную фартовую блесну. Хочется смотреть и смотреть на побежденного царя горной реки. И кто знает, быть может, это последний крупный таймень, которого угодно было преподнести нам.

Неумолимо мелеют реки по вине человека. Даже здесь, за сто километров от «населенки», присмотревшись, можно видеть масляные пятна на воде. На берегу невесть откуда взявшиеся бочки из-под масла и солярки, на наносах рваные сапоги, всякий мусор…

Говорят, время, проведенное на рыбалке, для жизни не засчитывается. В эти дни нам хотелось, чтобы время остановилось – уж очень оно короткое, настоящее рыбацкое счастье.

По материалам: Байкал24, Блокнот ЯКУТСК